Владимир Путин признался
во врожденной лени

В марте 2001 года президент России Владимир Путин дал часовое интервью трем российским изданиям, одним из которых была «Газета.Ru». От лица «Газеты.Ru» вопросы Путину задавал главный редактор издания на тот момент Владислав Бородулин. Для того времени это был достаточно революционный формат общения, ведь вопросы Владимиру Путину присылали читатели «Газеты.Ru», Бородулин лишь озвучивал их.

Вадим Малкин («Страна.Ru»): Здравствуйте, Владимир Владимирович!

Прежде всего хотелось бы поблагодарить Вас за то, что Вы согласились нас принять и ответить на наши вопросы и вопросы наших читателей. Разрешите мне представить участников нашей сегодняшней встречи. Это главный редактор интернет-издания «Газета.Ru» Владислав Бородулин, международный обозреватель Службы новостей «Би-Би-Си» Бриджит Кендэлл и я, главный редактор региональной редакции службы «Страна.Ru» Вадим Малкин. Также посредством сети интернет в нашей сегодняшней встрече принимает участие многотысячная аудитория наших сайтов, они присылают нам вопросы. Я напоминаю, что могут присылать вопросы до конца сегодняшнего интервью. Уже поступило более 16 тыс. вопросов. Они продолжают поступать. Подходят в режиме реального времени. Мы можем их посмотреть на экране. Разумеется, мы сегодня можем задать Вам только малую часть из этих вопросов. Мы постарались отобрать объективно самые важные, интересующие большинство нашей аудитории, но тем не менее все, естественно, задать не сможем.

Президент: ...

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): Владимир Владимирович, учитывая такую необычную форму, журналисты ни одного из изданий не зададут 15 тыс. вопросов, а читатели наши могут это сделать. А Вы не скажете, каковы Ваши отношения с интернетом, пользуетесь ли Вы этим видом связи или нет?

Президент: Я считаю, что интернет — очень перспективная форма общения, форма коммуникации, получения информации, очень интересная, меня это очень интересует, должен сказать откровенно, к сожалению, мало ею пользуюсь. В силу врожденной лени, с одной стороны, а с другой стороны, в силу того, что сейчас у меня много других возможностей, много сотрудников аппарата, помощников, которые занимаются этим профессионально и дают мне уже как бы готовый результат.

Но результатами, которые дает интернет, я пользуюсь. В частности, выжимки из различных интернетовских изданий («Газета.Ru» и прочее) — это все есть у меня, все это я просматриваю, так же как ежедневную почту. Но и некоторыми аналитическими вещами пользуюсь, которые есть в интернете.

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): А семья, а дочери?

Президент: Те пользуются очень активно. Может быть, даже чересчур, поэтому мама их уже ограничивает.

Вадим Малкин («Страна.Ru»): Владимир Владимирович, нам поступает очень много вопросов на эту тему. В частности, москвичи Алексей Котиков, Николай Горшков, Владимир Бенедиктов из Санкт-Петербурга, Андрей Переметин из Краснодара, из Новосибирска и даже из Торонто. Считаете ли Вы, что значительная часть руководящих кадров во властных структурах в центре и на местах нуждается в замене? Если да, то в чем Вы видите источник новых кадров?

Президент: Прежде всего хотелось бы сказать, что невозможно добиться с сегодня на завтра какого-то кардинального изменения ситуации почти ни в одной сфере.

Это все требует в том числе и кадровой работы, требует внимательного отношения к делу, серьезного профессионального подхода. Это первое. Второе. У нас и сегодня много управленцев, весьма квалифицированных людей, которые действуют и работают не за страх, а за совесть. Таких людей большинство. И я, пользуясь случаем, хотел бы их поблагодарить прежде всего за эту работу. Но, конечно, современные условия требуют современных управленцев, находящихся на уровне соответствующих знаний и вызовов, как сейчас модно говорить, времени. Поэтому, конечно, такая работа должна системно осуществляться. Какой может быть резерв? Только из числа пользователей Интернета, потому что это, как правило, люди продвинутые, молодые, энергичные, образованные. Если совсем серьезно, то, конечно, это прежде всего молодые люди, которые хотят служить обществу, государству, которые видят в этом способ самореализации.

Бриджит Кендэлл (BBC): Владимир Владимирович, я лично и «Би-Би-Си» в целом очень рады, что у нас такая возможность принять участие в этом событии. У нас тоже тысячи вопросов. И первый вопрос мой отражает, может быть, озабоченность многих людей. Это Джонатан Джонс из Техаса, США, который спрашивает: что важнее для Вас — демократия или законность? И я хотела еще добавить от Дмитрия. Ему 16 лет, он живет в Нижнем Новгороде и пишет как представитель нового поколения: «Меня сейчас очень волнует политическая обстановка в России. Я понимаю, что коммунизм уже никогда не возродится, но все же некоторые Ваши шаги меня настораживают». Как Вы считаете, по какому пути развития должна идти Россия сейчас?

Президент: Что касается взаимоотношений или приоритетов в сфере демократии и законности, то вопрос несколько необычный, потому что, мне представляется, в классическом понимании слово «демократия» неотделимо от законности. Если общество руководствуется общепринятыми правилами, изложенными в нормативных документах, которые и называются законами, и если эти законы принимаются в соответствии с демократическими процедурами, то тогда это есть демократическое общество. Мне думается, что отделять одно от другого нецелесообразно и вредно. Поэтому одно из наших основных направлений деятельности — это совершенствование законодательной базы государства и судебной правовой системы страны. Что же касается возможной озабоченности некоторых наших граждан либо тех, кто симпатизирует нашей стране и проживает за рубежом, по поводу того, по какому пути будет развиваться государство, то могу сказать одно.

До тех пор пока я остаюсь главой государства, мы будем придерживаться именно демократических принципов развития, будем развивать политическую структуру общества, будем развивать гражданское общество, будем стремиться к тому, чтобы ставить под контроль общественности государственные институты.

Делать это будем настойчиво, последовательно. И уверен, что никакой другой альтернативы, кроме как демократическое развитие и рыночная экономика, у государства просто не существует.

Юрий Мухин: Владимир Владимирович, что и как Вы намерены делать для повышения престижа нашей армии?

Президент: Мы много говорим на эту тему в последние годы. Чтобы повышать престиж армии, нужно сделать ее эффективной, нужно, чтобы общество понимало, что оно нуждается в такой армии, которая обслуживает интересы народа, всего общества, защищает интересы государства. На мой взгляд, такое понимание сейчас в обществе есть. Мы должны стремиться к тому, чтобы наша армия была высокопрофессиональной, хорошо обученной, была оснащена современной техникой. И, вне всяких сомнений, находилась вне политики. Чтобы армия и другие силовые структуры страны находились под контролем общества. Все это вместе, в сочетании с достойным уровнем благосостояния военнослужащих, должно привести, на мой взгляд, к тому, чтобы изменить ситуацию в этой сфере к лучшему.

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): Владимир Владимирович, мы сейчас будем постоянно ссылаться на нашу аудиторию. И это не лукавство, поскольку вопросы поступают и поступают. Их очень много, учитывая такой молодежный состав аудитории, очень много вопросов касается образования. Как Вы относитесь к платному образованию? Что Вы думаете об объявленной реформе образования в России?

Президент: Вообще, Вы знаете, мне кажется, что некоторые элементы нашей прошлой жизни, еще советской жизни, заслуживают того, чтобы о них вспомнить добрым словом. К одной из таких сфер относится и сфера образования. Образование, медицина, наука — это все то, что составляло гордость бывшего Советского Союза, и по праву. Это можно объяснить. И сегодня еще в тех странах, которые придерживаются плановых принципов экономики, можно наблюдать, что в этих сферах они добиваются определенных успехов. И понятно почему. Государство имеет возможность сконцентрировать огромные ресурсы на тех направлениях, которые оно считает приоритетными. Поэтому, что касается образования, я должен отметить следующее. Мы будем стараться, я, во всяком случае, буду стараться, чтобы сохранить все то лучшее, что было в прежней системе образования. И оно, повторяю, было на высоком уровне. Но, разумеется, жизнь развивается, новые требования возникают, и образование должно быть современным, отвечающим этим новым и новейшим требованиям, оно должно быть обращено в будущее. Конечно, образование сегодня, это признано практически везде, наряду с наукой является, по сути, материализованным инструментом развития. Вот так к этому и будем относиться.

Вадим Малкин («Страна.Ru»): Вот вопрос, который действительно очень часто задается. До Вас слово «реформа» обычно употреблялось только вместе со словом «экономическая», и одно без другого не существовало. С Вами все больше стали говорить, и Вы поставили в число своих приоритетов реформу государственной власти, военную реформу, реформу государственной системы как таковой. Означает ли это, что, на Ваш взгляд, экономическая реформа уже состоялась как таковая или же, наоборот, ее невозможно довести до конца, довести до завершения, до результатов без реформы системы государственной власти?

Президент: Если понимать под «реформой» и ее окончательным оформлением переход от плановой экономики к рыночной, то в известной степени результат достигнут. Но это не конечная цель всего реформирования. Конечная цель — это обеспечение темпов роста экономики и на этой базе – рост благосостояния населения. Вот чтобы создать такой механизм, еще очень многое нужно сделать. Но совершенно очевидно, что без эффективно функционирующего государства и его институтов добиться этого абсолютно невозможно. Это очень перекликается с тем вопросом, который задавала Бриджит, а именно: в условиях демократического общества принятие соответствующих законов без определенного консенсуса в обществе невозможно. Ведь почему происходило по сути чуть ли не восемь лет топтание на месте в этой сфере, в сфере экономических преобразований? Да потому, что в условиях демократического общества, когда парламент страны должен был принять решение, а в обществе и самом парламенте не было консенсуса, невозможно было ничего принять. Вот топтание и происходило. Поэтому эти обе сферы очень связаны между собой, и добиться результатов в экономической реформе без преобразований в системе функционирования самого государства невозможно.

Бриджит Кендэлл (BBC): К нам поступило много вопросов о Чечне. Это Ильзе Хомбек из Дании. И она спрашивает: «Верите ли Вы в то, что чеченский народ, против которого Россия применяла такие жестокие методы подавления, сможет считать Россию другом в будущем?» Еще. Это Иса Ахмет, который живет в Женеве, в Швейцарии: «Может быть, мудрее направить ресурсы, которые Вы тратите на чеченскую кампанию, на восстановление и развитие экономики России?»

Президент: Я Вам должен сказать, что хочу поблагодарить наших корреспондентов за эти вопросы, потому что в них, как принято говорить, как в капле воды отражается непонимание значительным числом аудитории на Западе того, что происходит у нас на Кавказе и в Чечне в частности. Российская армия и российский народ в целом никогда не вели никакой кампании против чеченского народа. Российская армия, особенно это касается последних событий, была вынуждена отвечать на тот вызов, который сделали экстремисты и международные террористы, напав на Дагестан.

Бриджит Кендэлл (BBC): Люди, которые там живут сейчас, чеченский народ, у многих, я сама была на границе с Чечней, я сама беседовала со многими людьми, они имеют сейчас очень негативное отношение к России и к российскому правительству.

Президент: Многие имеют негативное, а многие — позитивное, и могу Вам сказать, почему. Потому что сам чеченский народ от их правителей, которые объявили себя таковыми, ничего не получил, кроме грабежей и разбоя. И мы считаем, что действия российской армии направлены на освобождение чеченского народа от террористов, которые захватили там власть и которые компрометируют и ислам, и чеченский народ, нападая на соседние территории. Так, как это сейчас происходит между Косово и Македонией. Это во-первых. Во-вторых, что касается направления ресурсов, которые мы тратим на наведение порядка, в частности в Чечне. Должен Вам сказать следующее. Вообще деньги и ресурсы как таковые для развития экономики играют какую-то роль. Но далеко, хочу это подчеркнуть, далеко не определяющую. Определяющую роль играют условия, которые предлагает государство для экономики, и способность государства обеспечить исполнение этих условий. Если мы в нашей стране не имеем сил и возможности навести элементарный порядок в своей стране, если мы проживаем в стране, которая разлагается и распадается, то говорить о развитии экономики абсолютно бессмысленно. Вот тогда можно любые деньги и любые ресурсы закачивать туда, как у нас говорят, как в бездонную бочку, результата не будет. Поэтому все, кто нас слышат, все, кто нас видят и хотят услышать и увидеть, и понять, я призываю вместе с нами сотрудничать над решением одной из основных проблем современности — борьбы с экстремизмом и терроризмом. И тогда и у нас в стране, и в Европе в целом, и в мире будет порядок, благополучие и развитие.

Ученики села Кузькино Шигунского района Самарской области: Уважаемый Владимир Владимирович! В нашей школе многое изменилось после 1 сентября 2000 года, когда Вы подарили нам компьютеры с выходом в Интернет. Теперь мы общаемся со всем миром, учимся понимать его. Приезжайте к нам еще. Еще ребята просили показать Вам сайт, который они сделали, и спросить Ваше мнение о нем.

Президент: Сайт хороший, но неправильный. Я бы на нем изобразил не яблоки, а грибы. Грибы, я точно знаю, что очень вкусные. Я там их попробовал. Я очень рад, что у них есть возможность сегодня пользоваться Интернетом. Я желаю им успешной учебы, хорошего окончания этого учебного года. И прошу передать самые добрые, самые теплые пожелания всем жителям этой деревни, всем вашим родителям.

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): Недавно в Молдове прошли парламентские выборы и победили там коммунисты. Сразу же последовали заявления о возможности и о желании молдавских властей, по крайней мере ее части, вступить в Союз России и Белоруссии. Как Вы оцениваете такого рода заявление?

Президент: То, что произошло в дружественном нам государстве (Молдова — член СНГ), нас, конечно, не может не интересовать и не волновать. Но это, прежде всего, внутреннее дело самой Молдовы. Мы внимательно следили за тем, что там происходит, и мы будем уважать выбор молдавского народа, каким бы он ни был. Если победили коммунисты, значит, победили коммунисты. Если они высказывают какие-то дружеские чувства в отношении нас, это не может не радовать. Что касается непосредственно вступления в Союз России и Белоруссии, то тогда, я думаю, должны быть проведены какие-то внутригосударственные процедуры внутри самой Молдовы. Но наш Союз России и Белоруссии является открытым Союзом, открытой организацией, туда могут вступать все, кто считает приемлемым для себя его уставные цели и задачи. Мы приветствуем это заявление.

Вадим Малкин («Страна.Ru»): Спасибо, Владимир Владимирович. Еще очень много вопросов поступает вот на какую тему. В связи с последними событиями вокруг возможного внесения Думой вотума недоверия правительству и возможностью досрочных парламентских выборов вновь приобрела актуальность тема нового закона о партиях. В частности, вчера представители «Единства» дали понять, что проведение досрочных выборов по новому закону только увеличит их представительство в Думе. В любом случае многие утверждают, что следующие выборы будут проходить, как президентские, так и парламентские, уже, скорее всего, после принятия нового закона о партии. Считаете ли Вы, что действительно появятся вскоре две--три, может, четыре сильных общенациональных действенных политических структуры? Не считаете ли Вы, что президент страны должен быть лидером одной из таких партий и опираться на нее в своей деятельности, с тем чтобы было всегда ясно, какая партия является правящей?

Президент: В разных странах по-разному к этому относятся и по-разному отрегулирована эта сфера деятельности. В некоторых государствах лидер страны избирается от партии и продолжает быть фактически членом партии, проводит ее политику. В некоторых государствах наоборот: главе государства запрещено быть членом какой-либо политической партии. Что у нас? Мне кажется, что сегодня, когда мы только еще говорим о становлении нашей политической системы, нашей политической структуры, гражданского общества, мы хотим этого, но у нас пока, по сути, нет своей системы. Когда это произойдет? Произойдет ли? И в какие сроки? Мы можем только догадываться, предполагать и рассчитывать.

На сегодняшний день мне кажется, что глава государства мог бы избираться от какой-то партии, но он должен представлять интересы всего общества, всего народа вне зависимости от партийной принадлежности.

И мне кажется, что было бы более оправданно в России, особенно в России сегодняшней, чтобы глава государства был вне партийных структур.

Бриджит Кендэлл (BBC): Господин президент, неудивительно, что многие хотят получше знать о Вас как о человеке. Вопрос Виктора, он живет в Сан-Диего в Калифорнии, и он спрашивает: «Какой Ваш обычный распорядок дня, сколько часов Вы проводите в своем кабинете? Хватает ли времени читать книги? И что Вы прочли в последнее время?» Еще из Англии Скотт Пэк, из Виндзора (Великобритания): «Кто Ваши любимые авторы? И какую музыку предпочитаете? Какой диск поставите, придя домой?»

Президент: Вы знаете, что касается распорядка дня, то из Калифорнии как-то хорошо задаются такие вопросы, особенно когда смотришь на московские снега. Распорядок дня достаточно напряженный. Встаю я рано, где-то минут тридцать каждый день делаю зарядку, плаваю минут двадцать, потом работаю в течение дня, стараюсь делать перерыв часа на полтора – тоже для занятий спортом. Ну а заканчиваю я работу поздно — часов в десять, в одиннадцать, в двенадцать ночи. Из того, что я читал. Я думаю, что любой человек, когда он занимается какой-то конкретной деятельностью, должен повышать свою квалификацию. Я читаю, собственно, сейчас две книги, обе касаются России. Первая — это «История правления Екатерины II», а вторая — книга Дмитрия Лихачева «Раздумья о России». Это книга об истории и философском осмыслении истории литературы и культуры России.

Что касается музыки, то я люблю так называемую — я не знаю, можно ли так сказать, но тем не менее — популярную классическую музыку. Если бы пришел домой и имел возможность поставить что-нибудь, какой-то диск, поставил бы сразу, скажем, Чайковского, либо Шуберта в обработке Листа или Листа в обработке Шуберта.

Бриджит Кендэлл (BBC): А любимые авторы?

Президент: Русская классика: Чехов, Толстой, Достоевский. Я с удовольствием читал в свое время Дюма и Жюля Верна, и Мопассана, и современную литературу тоже очень любил. У нас был очень хороший преподаватель в школе, он нас научил бережно относиться к литературе, научил пользоваться книгой.

Бриджит Кендэлл (BBC): А современной литературой, кино? Времени нет на это?

Президент: Ну почему? Сейчас-то, конечно, нет, раньше было больше. Кино я тоже очень люблю. Я очень любил французский кинематограф.

Из российских актеров больше всего любил Плятта, а из известных западных, из тех, кто мне больше нравился, мог бы назвать Роми Шнайдер.

Андрей Рогов: Не кажется ли Вам, что официальный сайт президента России не вполне соответствует требованиям, которые предъявляются к интернет-проектам? Ведь на него смотрят пользователи, практически всего мира, можно даже сказать, что это для России — интернет-проект номер один.

Президент: Должен честно признаться, я не считаю себя специалистом в этой области. Мне нравится, но допускаю, что можно лучше. Поэтому можно прямо сейчас договориться о том, что мы объявим конкурс на изменение этого проекта к лучшему. А с условиями можно будет ознакомиться как раз на моем сайте (http://president.kremlin.ru).

Алексей Тимошенко: Каковы перспективы судебной реформы? С чего Вы планируете ее начать? Какие шаги считаете необходимым предпринять в ближайшее время?

Президент: Мне бы не хотелось забегать вперед. Хочу только Вам сказать, что в самое ближайшее время мы закончим работу и внесем в парламент страны пакет законов в этой сфере деятельности. Он будет направлен на совершенствование судебной системы. Там, повторяю, целый комплекс, целый пакет предложений, связанный с совершенствованием механизма самой судебной системы и с укреплением этой судебной системы. А после этого я внесу закон, который будет направлен на то, чтобы совершенствовать взаимоотношения между различными структурными подразделениями или различными направлениями правоохранительной и правоприменительной деятельности. Я имею в виду компетенцию прокуратуры, судов и так далее.

Бриджит Кендэлл (BBC): Теперь международный вопрос. Многие интересуются Вашим мнением о ходе отношений России с НАТО и, в частности, с Америкой. Тем более что сейчас новый американский президент, с которым Вы еще не встретились. Вопрос от Патрика Сантозу Камборо, Австралия: «Что Вы сделаете, если США будут настаивать на осуществлении национальной системы противоракетной обороны? Сообщается, что Вы можете оборвать все переговоры по ограничению вооружений. Так ли это?»

Президент: Мы не собираемся выставлять никаких ультиматумов никому. Мы хотим находиться в переговорном процессе и рассчитываем на это. Судя по той реакции, которую мы на сегодняшний день имеем от новой американской администрации, наши американские партнеры настроены таким же образом. И в нас это вселяет определенный оптимизм. Если же тем не менее в одностороннем порядке будут приняты решения о выходе из Договора о противоракетной обороне 1972 года, то наступят последствия юридического характера, не зависящие от России. Я хочу это подчеркнуть и хочу, чтобы всем участникам нашей сегодняшней встречи это было понятно: наступят последствия, не зависящие от России. Но на Договор по противоракетной обороне от 1972 года, как на ось, нанизан целый ряд договоров и соглашений в сфере международной безопасности. Как мы только эту ось вынимаем, все они автоматически рассыпаются. Разрушается вся структура международной безопасности сегодняшнего дня. Так чтобы было понятно: допустим, Россия ратифицировала Договор СНВ-2 о сокращении количества наших ракет стратегического назначения. Но в Законе о ратификации написано, что она, эта ратификация, применяется только в том случае, если соблюдается Договор по противоракетной обороне 1972 года. Значит, автоматом сразу по закону мы не обязаны соблюдать количественные ограничения в сфере ракетной обороны.

Бриджит Кендэлл (BBC): Значит, если так, если Договор нарушается, по-Вашему, то действительно переговоры обрываются, по закону?

Президент: Нет, мы и дальше готовы и будем вести переговоры. Мы просто исходим из того, что не нужно до этого доводить. Что нужно уже сегодня в рамках переговорного процесса искать такие выходы из сегодняшних наших озабоченностей в сфере международной безопасности, которые бы позволяли не нарушать сложившуюся систему международных соглашений в этой сфере, а определить степень, уровень, характер угроз, которые могут быть общими как для Соединенных Штатов, так и для России, для Европы либо для других регионов мира. И определив этот характер угроз, вместе подумать над тем, как, не вселяя неуверенности и подозрительности друг в друга, вместе эти угрозы нейтрализовать.

Бриджит Кендэлл (BBC): А Вы думаете, можно продолжать хорошие отношения с новым президентом — Джорджем Бушем, как были и с бывшим президентом — Биллом Клинтоном? Или будет труднее в связи с этим вопросом?

Президент: Не думаю, что будет труднее. Я очень надеюсь на то, что здравый смысл и глубокое понимание национальных интересов в сфере безопасности должны привести и нас, и наших американских партнеров к позитивному поиску и к конечному результату, к совместному.

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): Владимир Владимирович, я возвращаюсь к своей аудитории и вынужден констатировать, что огромная масса вопросов касается профессиональной армии. Вопрос формулируется примерно так: когда в России будет создана профессиональная армия, когда будет отменено положение Закона о всеобщей воинской обязанности?

Президент: Вы знаете, ведь Россия — континентальное государство. В континентальных странах далеко не во многих есть профессиональная армия. Вы можете назвать, где такая профессиональная армия в Европе? Во всех, практически, европейских странах существует воинская повинность и призыв на воинскую службу. Должен отметить, что уже сегодня значительное количество наших военнослужащих можно отнести к разряду профессиональных военных. Скажем, на морском флоте, в авиации, в космических войсках и так далее, служат профессионалы. Практически на сто процентов профессионалы. Тем не менее движение в направлении полностью профессиональной армии, на мой взгляд, является правильным. И с учетом политической обстановки и социальной, и с учетом того, что современные Вооруженные силы все больше и больше наполняются современной техникой, достаточно сложной. И чтобы ею эффективно управлять, нужно быть действительно профессионалом. И приходить не на два–три месяца, не на год даже, а посвятить этому всю свою жизнь. Это правильный подход. В этом направлении мы и будем действовать. Я хочу Вас в этом заверить. Вопрос, конечно, в сроках. А сроки зависят от экономических возможностей государства. Они у нас не такие большие, но этот вопрос по моему поручению сейчас экономическим блоком правительства прорабатывается активно. И думаю, что наступит время, и не такое уж отдаленное, когда мы сможем назвать конкретные сроки. Если не сто-процентного, то самым серьезным образом широкого перехода к профессиональной армии. И эти сроки будут обозримые.

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): Это в два президентских срока укладывается...

Президент: Возможно.

Агентство «Росбалт», газета «Новости Пскова»: Является ли для Вас приоритетной задачей интеграция России в объединенную Европу и сможет ли Россия в этом смысле одновременно и эффективно отстаивать свои национальные интересы, и оставаться в русле европейских интеграционных процессов?

Президент: Вы знаете, нужно реально смотреть на вещи. Сегодняшняя объединенная Европа — сложный организм. Там действуют достаточно жесткие правила, не уверен, что Россия сегодня полностью и целиком этим правилам отвечает. Взять хотя бы внешние показатели.

Мы остаемся государством без хорошо охраняемых внешних границ. У нас до сих пор на юге страны нет хорошо охраняемых границ. В рамках единой Европы, несмотря на всю их демократию, действуют жесткие таможенные и пограничные правила, в рамках Шенгена шаг влево шаг вправо – побег, прыжок на месте, провокация. Все очень строго и по-серьезному. Поэтому для нас это, конечно, сегодня абсолютно нереальное дело, на мой взгляд. Но, и вот здесь это уже непосредственно ответ на Ваш вопрос, мне думается, будет правильным, если мы нашу правовую базу будем строить в соответствии с тем, как регулируются те или другие области отношений, в том числе и прежде всего — в сфере экономики с европейским сообществом. По сути своей мы так в подавляющем большинстве случаев и действуем. Таким образом, мы постепенно будем выстраивать Россию, российскую экономическую действительность под правила, которые действуют на континенте, неотъемлемой частью которого является Российская Федерация. Это первое. Второе. Уже сегодня внешнеэкономические связи, объем внешнеэкономических связей России с Европой очень высок, свыше трети. И, конечно, большую роль здесь играют центральноевропейские и восточноевропейские страны. При их включении в объединенную Европу мы ставим перед нашими партнерами вопрос о том, чтобы хотя бы на какой-то период времени их особые отношения с Россией в их собственных интересах, в интересах Европы и России не нарушались. Чтобы были сохранены какие-то преференциальные отношения между этими государствами и Россией. Это встречает понимание со стороны наших европейских партнеров, за что мы им благодарны и рассчитываем на это понимание в будущем. Все это дает нам основание рассчитывать на то, что в более дальней, отдаленной перспективе мы, конечно, все будем ближе и ближе приближаться к европейским стандартам и на каком-то этапе развития, конечно, можем стать полноценной частью объединенной Европы.

Бриджит Кендэлл (BBC): Мы накануне 8 Марта. И вот вопрос. Хотелось бы узнать: что президент подарит своей жене? Это Елизавета из Санкт-Петербурга. И она спрашивает: чем вызвано достаточно жесткое патриархальное поведение супругов Путиных на публике? Вы боитесь повторить ошибку Горбачевых в глазах избирателей или это истинные отношения господина Путина к роли женщины? Еще из Дании. Это Вест Фалис из Ахуса. Она говорит: глядя на разные уровни власти в России, я не вижу женщин наверху. Где женщины руководители? Повсюду мужчины.

Президент: Правильное замечание. Я начну с окончания Вашей фразы. Действительно, как мы знаем, степень свободы общества, степень демократичности общества определяется положением женщины в этом обществе. Судя по тому, что у нас, к сожалению, очень мало женщин во властных структурах государства, у нас еще в этой сфере очень много проблем.

Что касается нашего поведения с моей супругой на публике, то, ну что же, у нас такая манера поведения. Кому-то, может, нравится, а кому-то нет. Я полагаю, что все-таки избирали граждане России на должность президента меня, а не мою супругу. И я должен исполнять определенные функции. Я очень ей благодарен за то, что она несет свой нелегкий крест так, как она это делает, и это непросто. Ну а манера поведения — это индивидуальное дело каждого.

Бриджит Кендэлл (BBC): Ну у Вас были разговоры о том, как должна вести себя первая леди России?

Президент: Я не могу ей давать указания. У нас отношения такие, что если я начну это делать, то тогда это будет обратный результат. То есть она ведет себя так, как считает нужным. А что я подарю ей на 8 Марта? Наверное, мне сейчас об этом нельзя публично сказать, потому что тогда это не будет приятным сюрпризом, а мне бы хотелось сделать приятный сюрприз своей жене к 8 Марта.

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): Тут действительно теряешься, видя такое количество вопросов, и нужно выбрать всего лишь один. Вы знаете, среди посетителей «Газеты.Ru» очень много спортивных болельщиков, и, к сожалению, там не очень лицеприятные параллели проводятся для Вас. Вы были не очень много раз на футболе, и каждый раз команда проигрывала. Вы собираетесь на «Спартак» — «Арсенал»?

Президент: Хотел бы. Но, кстати сказать, когда пришел на последний матч, то, как вы знаете, я пришел после первого тайма, когда команда уже проигрывала. И меня отговаривали, говорили: не надо ходить, потому что это пиаровски не очень хорошо. Но я хожу на футбол не для пиаровских эффектов, мне просто интересно, я люблю посмотреть «Спартак», поэтому и прихожу на игру.

Владислав Бородулин («Газета.Ru»): Но традиция, Владимир Владимирович, будет нарушена на этот раз?

Президент: Посмотрим. Хотелось бы.

Вадим Малкин («Страна.Ru»): Владимир Владимирович, такой вопрос, действительно завершающий. Многие читатели и журналисты задают вопрос о Вашей оценке года, который скоро исполнится с момента Вашего избрания, об основных удачах, о неудачах, о планах на будущее. Вот такая оценка. И я бы хотел так задать вопрос, наверное. В прошлом своем Послании Федеральному Собранию Вы поставили перед властью три основные задачи, направления: это построение эффективного государства, это проведение федеративной реформы, выравнивание возможностей субъектов Федерации, собирание страны и третье — это создание правовых гарантий развития российской экономики. Как бы Вы оценили, по каким из этих направлений в течение года удалось продвинуться в наибольшей степени, а какие столкнулись с наибольшими проблемами?

Президент: Вы знаете, во-первых, хотел бы сказать, что год был очень напряженный. Это был полноценный рабочий год. Мы трудились не за страх, а за совесть, должен сказать прямо. Практически по всем этим направлениям удалось продвинуться вперед. Может быть, по некоторым из них можно было бы сделать больше. Но практически, повторяю, по всем этим направлениям движение вперед есть. И в целом я результатами работы за год удовлетворен.

Гордон Акерман: Я озабочен тем, что похоже на попытку с Вашей стороны, господин Президент, подавлять разумную критику Вашего правительства и его действий. Оправданы ли мои опасения?

Президент: Задиристый такой вопрос задают наши корреспонденты. Не очень толерантные, но тем не менее я постараюсь на него ответить так, как я это вижу. Вы знаете, у нас в стране за последние десятилетия очень много произошло позитивных и деструктивных процессов, и часть этих деструктивных процессов была в подчинении небольшой группы лиц, не всегда законным образом становившихся владельцами целых отраслей экономики и — для обеспечения своих экономических интересов — политических структур. Произошла в известной степени как бы «приватизация» государственных структур и средств массовой информации. Мы будем развивать политические процессы в традиционном, я хочу это подчеркнуть, в традиционном для западной демократии смысле слова. Но это не значит, что в России должна процветать анархия и вседозволенность. Вот если кому-то не нравится здесь, у нас в стране, либо за рубежом, что мы стараемся навести порядок в этом смысле… Я не говорю, что у нас все в этом направлении получается, наверное, есть какие-то ошибки, но если не нравится сам факт того, что мы стараемся, чтобы вся страна жила по законам… Я догадываюсь, что есть люди, которые хотели бы жить по прежним правилам и ловить рыбу в мутной воде. Но так не будет. Не будет и другого — не будет слома демократических структур, институтов и выхода за правовое поле. Этого тоже не будет. Это было бы не только контрпродуктивно, это не соответствует всей философии того, что мы собираемся сделать в стране. Я хочу заверить в том, что Россия была демократической страной и все сделает для того, чтобы оставаться на этом пути и развиваться именно в этом направлении.

Вадим Малкин («Страна.Ru»): Владимир Владимирович, наше интервью подошло к концу. Я хотел бы в завершение еще раз поблагодарить Вас за Ваши прямые ответы на сложные вопросы наших читателей. Хотелось бы поблагодарить наших читателей за то, что они прислали свои вопросы. Разумеется, мы не смогли ответить даже на самые лучшие из этих вопросов. Тем не менее те темы, которые вы подняли, для нас являются действительно важными и значимыми. Мы, как журналисты, будем о них писать, держать вас в курсе событий. Президент нас тоже, надеюсь, будет читать. Поэтому связь между президентом и нашими читателями будет держаться при помощи нас. Большое спасибо всем. Полный текст интервью вы сможете через некоторое время увидеть на сайте president.kremlin.ru, а также вместе с видеозаписью — на сайтах strana.ru, gazeta.ru и bbc.co.uk. Спасибо.

Президент: Я тоже хочу Вас поблагодарить. Спасибо большое.

Я вот посмотрел на экран. Вопросы, на которые мы не успели ответить, очень интересные. Я бы сам еще с удовольствием на них отвечал, честно Вам скажу.

Я хочу вас поблагодарить за предоставленную возможность пообщаться в Интернете с пользователями. Спасибо.

---